Операция «Танк времени». Из компьютерной игры — на - Страница 60

Ох, до чего б это было красиво! Без артиллерии и управления родные солдатики фрицев просто числом сомнут, потеряв при этом куда меньше, нежели оказалось на самом деле…

А вот если затем развернуться и рвануть на восток, в поисках штаба Шестидесятой моторизованной дивизии немцев, то, после разгрома и этого штаба, перед советскими войсками на некоторое время образуется широкий, аж километров в двадцать, коридор. По которому почти наверняка и смогут выйти не те пять тысяч бойцов с пятью танками, а чуть ли не все пятьдесят тысяч окруженцев и под сотню танков. Которые совсем скоро смогут существенно усилить нашу оборону на Осколе и Дону, в результате чего немцы и вовсе — тьфу-тьфу через левое плечо! — не доберутся до Сталинграда…

— …Понял теперь? — переспросил Кирилл капитана Елисеева. — Тот оберст, видать, ох какой важной шишкой у своих был, раз мы все это знаем. Тут в одном проблема: немцы, зная, что и он, и документы при нем пропали, могут что-то изменить, и тогда все эти сведения мгновенно потеряют ценность. Вот потому я, капитан, и не спешу со штабом связаться. Пока то да се, в аккурат урочный день, то бишь завтрашний, и наступит. Прорыв начнем сами, остальные присоединятся по ходу. Ты насчет горной дивизии четко уразумел?

— А как же, — с каждой секундой с лица капитана уходила усталость, сменявшись робкой, с трудом скрываемой надеждой.

— Зовут-то тебя как?

— Серега.

— Ну так вот, Серега. Так уж карты выпали, что штаб и артиллерия этих самых горных стрелков, мать их арийскую да за ногу, за тобой. Кровь из носу, раскатай их, сук фашистских, в тонкий такой блин!

— А вы?

— Ну, а я, коль жив буду, в сторону штаба Шестидесятой мотодивизии свои коробочки поверну, пока они дислокацию не изменили. А уж там, пока мы с тобой фрицев ударными темпами громить станем, солдатики наши, глядишь, между этими двумя ударами и просочатся, потихоньку да помаленьку. Уяснил диспозицию, Сережа? Опять же, раненых вывезти нужно, видал, сколько их?

— А получится?

Кирилл несколько секунд глядел в усталые, но уже светящиеся некой уверенностью в завтрашнем дне глаза собеседника:

— Серег, а выход у нас есть? Что такое котел, ты, я думаю, представляешь. А ведь мы, коль уж тут не вышло, и на других направлениях нужны. Чтоб фриц ни к Сталинграду, ни к Ростову, ни на Кавказ не вышел. А там и назад его погоним, аж до самого сраного Берлину…

— Разрешите идти? — поняв, что разговор закончен, капитан поднялся на ноги, захлопнув планшетку.

Кирилл лишь плечами пожал — ступай, мол. А вообще, это здорово. Еще пару-тройку таких вот капитан-лейтенантов, и он соберет тот самый кулак прорыва, о котором рассказывал Елисееву и который вполне сумеет отвесить Клейсту и Маккензену очень даже увесистую плюху. А разве нет? Очень даже да… Уже потихоньку начинающие понимать, что к чему, бойцы и их командиры потихоньку копят злость. И с превеликим удовольствием выплеснут ее в бою. И проломят, честное слово, проломят не успевшие полностью сомкнуться немецкие клинья прорыва, стремящиеся замкнуть «котел»! Проломят, разметав в стороны, а следом выйдут те самые бойцы, что в реале полегли при прорыве у реки Берека и о которых после уже не напишут, как «о тысячах бойцов, заполнивших собственными трупами, грузовиками, подбитыми танками каждую воронку, каждую яму, каждый отрезок реки»…

Хрен вам, не будет ничего подобного в этой, новой истории!

И герр генерал Ланц, командующий той самой Первой горнострелковой дивизией вермахта, что держала оборону по берегу этой реки, уже не внесет в свой дневник (интересно, что за мания была у фрицевских генералов, от полевых до начальника генерального штаба Гальдера, дневники вести? Или не мания, а, скорее, комплекс собственной значимости? Типа, чтобы гарантированно оставить потомкам свои гениальные, единственные и неповторимые мысли?) страшное описание первого прорыва:

...

«…Через несколько часов после того, как Первая горная дивизия заняла свои позиции, ночью (…) начался первый прорыв окруженных войск. С чудовищным рокотом, в озаряемой осветительными ракетами ночи, русские колонны, плотно сжатые, под пронзительные команды своих офицеров и комиссаров катились на наши позиции. Мы открыли бешеный оборонительный огонь. Вражеские колонны пропахали нашу тонкую линию обороны, забивая и закалывая все, что стояло на их пути, оступаясь и спотыкаясь о собственные трупы, пройдя еще пару сотен метров, и, наконец, падают под нашим огнем. Оставшиеся в живых отошли по долине реки Берека. Через некоторое время — уже светало — от нас были посланы разведгруппы в долину Береки с целью выяснения обстановки. Но разведчики ушли недалеко, везде вокруг были русские. Всюду лежали трупы — неописуемая, жуткая картина. Но бои в „котле“ еще не окончились, там внизу, на берегу Береки, были еще десятки тысяч тех, кто не желал сдаваться. Атаки наших танков не имели успеха — их тут же контратаковали советские Т-34. Это выглядело как в кино. (…) Чудовищные крики и рев известили о начале нового прорыва. В мерцающем свете ракет было видно, как они идут. Плотную толпу сопровождали танки. На этот раз противник атаковал нас несколькими клиньями по всему фронту. (…) Вламывались они то тут, то там, в нашу оборону. Ужасны были их следы. С расколотыми черепами, заутюженными до неузнаваемости гусеницами танков, находили мы своих товарищей на этой „дороге смерти“».

Кирилл мотнул головой, прогоняя воспоминания, явно не его и уж точно не лейтенанта Логова, а привнесенные в его сознание информационным подарком из будущего. А вот интересно, остальные игроки-«попаданцы» тоже ведь наверняка получили подобные подарочки? И сейчас каждый из них ведет свою маленькую войну, оперируя знаниями, которых в этом времени еще не существует? А вот, кстати…